Денис Романцов – о команде Джиджи Симони
В 1997-м Леонид Слуцкий повез волгоградскую «Олимпию» в Милан – поездку устроил через русскоязычного члена совета директоров «Интера» Габриэле Джулини. Матч, в котором Колодин с Адамовым обыграли юношей «Интера» во главе с Беппе Барези, посетил Массимо Моратти.
«По тем временам для нас было сделано нечто: каждому из пацанов подарили полную экипировку «Интера» вплоть до курток, – вспоминал Слуцкий в книге «Тренер из соседнего двора». – Следующий сезон в турнирах Детской лиги, а потом даже в третьем дивизионе чемпионата России мы играли в форме «Интера». И уже одной формой многие детские турниры выигрывали! Выходя на поле, соперники смотрели на нас – и уступали еще до игры.
И завидовали наверняка. Ведь мы побывали и на базе главного «Интера». Тогда главной звездой был бразилец Роналдо, играли Джоркаефф, Бергоми, Дзанетти. Все с нашими ребятами спокойно фотографировались. А у нас в команде были Колодин с Адамовым. Через 12 лет я сказал Моратти, что из той нашей команды два человека стали бронзовыми призерами Евро. Он сильно удивился».
Команда Слуцкого играла в полосатых майках, сделанных Umbro для выступлений «Интера» в Кубке УЕФА-97/98. Победа в нем (на фоне гигантских трат на трансферы) слабо утешила Моратти после второго места в чемпионате.
Но в России – другая оптика. Футбол наши общедоступные каналы транслировали редко, а «Интер» в 1998-м – из европейских топ-клубов – показывали чуть ли не больше всех: весной он играл со «Спартаком» в полуфинале Кубка УЕФА, а осенью – в группе Лиги чемпионов.
Пальюка геройствовал в воротах, Бергоми командовал обороной, Симеоне патрулировал центр поля, Морьеро натирал бутсы авторам голов, а Роналдо просто был на пике – скованный в жизни (рекламными обязательствами, вниманием журналистов и судебным преследованием отца), на поле он делал что хотел.
Сила той команда пугала – «Спартак» проиграл ей трижды – и завораживала.
Как можно было полюбить «Интер» до Роналдо?
Правда, самый известный русскоязычный болельщик «Интера» – писатель Саша Филипенко, лауреат литературных премий, переведенный на тринадцать языков – полюбил клуб еще до прихода Роналдо с Симеоне.
– Это смешная история – мне было лет семь-восемь, когда папа подарил майку «Интера», – сказал Sports.ru Филипенко после просмотра воскресного матча с «Удинезе». – Титульным спонсором был еще не Pirelli, а Fiorucci. Я гонял в ней во дворе и около года думал, что играю и болею за команду «Фьоруччи». Потом один парень сказал: «Это же «Интер». – «А, ну класс, хорошо».
Я стал болеть за «Интер», смотреть матчи, потом посещать их, а однажды в «Лужниках» тусил с Бергоми и говорил ему, какой он великий.
Вообще у меня странные предпочтения: в последние годы мне нравились Сенси и Кандрева (его майка висит у меня в центре квартиры вместо образов – ее мне после товарняка с «Интером» передал помощник Семака Саша Низелик, с которым мы играли в университете), а в команде 1997 и 1998 годов – нападающие Ганц и Вентола: я все время ставил их в менеджере.
Еще мне очень нравились Дзанетти с Симеоне (его майку тоже получил от знакомого), но первым человеком, от которого я прямо фанател, был, конечно, Рекоба. В первом матче чемпионата-97/98 все смотрели на Роналдо, а забожил Альваро.
Мне кажется, он супернедооцененная звезда: мог убежать, обвести троих и забить с любой ноги метров с сорока. Просто иногда ему было лень».
За что Моратти полюбил Рекобу?
К матчу с «Брешией» в первом туре Серии А-97/98 Рекоба подошел шестым форвардом «Интера» – после Роналдо, Саморано, Ганца, Бранки и Кану. Защитник Массимо Паганин вспоминал: перед игрой все нервничали, храбрились, подбадривали друг друга, а Рекоба был по-детски расслаблен и равнодушен к ажиотажу.
Сразу после его выхода вместо Ганца «Брешия» повела (Убнер забил с паса Пирло), но Рекоба двумя дальними ударами перевернул игру и спровоцировал коленопреклонение правого вингера Морьеро.
«Кекко сказал поставить ногу ему на колено, но я еще плохо знал итальянский и не понял, чего он хочет, – признался Альваро. – Тогда он сам притянул к себе мою ступню. Я думал, со шнурками что-то не так, а он сделал вид, что чистит мне бутсу. Это самый красивый и человечный способ отпраздновать гол. Потом мы делали так на протяжении всего сезона. Только Кекко Морьеро мог такое придумать».
Вскоре Рекоба забил победный мяч «Фодже» в Кубке, но пофигизм в отношении тренировок, режима и питания через полтора месяца лишил его места даже в запасе. Травма в матче за сборную освободила его от поездок на базу, поэтому до утра он играл на приставке, до обеда спал, а потом катался с женой по Италии.
Каникулы прервались в конце января 1998-го. Рекоба понадобился в выездном матче с «Эмполи». Команда Спаллетти вела после быстрого гола Эспозито, но Альваро выскочил в середине второго тайма и ударом с центра поля сравнял счет.
Моратти полюбил Рекобу с первого взгляда. Как только увидел на видеокассете, полученной от сына, как Альваро дерзко перебрасывал мяч через звезду «Реала» Йерро и забивал за «Насьональ» после забега в стиле Марадоны.
Полюбил настолько, что лично будил его на сборе в Сарре, когда Рекоба проспал командный обед, добивался сокращения дисквалификации за поддельный паспорт и заваливал деньгами, напуганный слухами об интересе «Юве» (запустил их, сговорившись с Лучано Моджи, агент Пако Касаль).
Моратти сделал Рекобу самым высокооплачиваемым футболистом мира, а для легализации бешеного вознаграждения агенту (20 миллиардов лир) взял еще одного уругвайца – Антонио Пачеко. Тот лишился селезенки после аварии, еле дышал после ускорений и за год в «Интере» провел на поле 15 минут.
Как Джоркаефф продал Роналдо Моратти?
А первая любовь президента Моратти – плеймейкер Юрий Джоркаефф, купленный у «ПСЖ» за год до Рекобы. Идеально владея французским, Массимо так живописал будущее «Интера», что Джоркаефф отказал боссу «Валенсии» Франсиско Роигу, обещавшему зарплату в три раза выше.
Юрий поселился в Милане, а не у озера Комо, как многие в «Интере», и еженедельно обедал с Моратти, консультировал его по французским игрокам и часто получал подарки – ожерелье для жены и другие ценности для родителей.
Когда Джоркаефф переутомился в первом итальянском сезоне, Моратти дал ему ключи от своего дома в Санкт-Морице и отправил в недельный отпуск.
Жена Моратти встречала Софи Джоркаефф из роддома, а Массимо хотел отлить Юрия в бронзе после роскошного гола ножницами «Роме». Город запретил установку статуи у «Сан-Сиро», но Моратти не сдался и нанес фото прыжка Джоркаеффа на абонементы для сезона-97/98.
А в мае 1997-го он сказал Юрию перед тренировкой: «У меня есть возможность пригласить Роналдо». – «Это здорово, президент. Даже круто». – «Мне важно твое мнение. Ты в «Интере» всего год, но уже лицо клуба, звезда. Не хочу, чтобы тебе было неуютно из-за его прихода». – «Вы шутите? Это потрясающий игрок. С ним наши матчи будут показывать по всему миру».
«Остальные игроки наблюдали за нашей беседой на расстоянии и даже не догадывались, что я продал нашему президенту Роналдо, – вспоминал Джоркаефф. – Меня тронула забота Моратти. Позже он попросил присмотреть за Роналдо и облегчить ему адаптацию. Бразильца окружали агенты, родственники и телохранители, но он позволял сопровождать себя и мы подружились».
С паса Юрия Роналдо забил первый мяч в Серии А.
Почему «Интер» не купил Роналдо раньше?
Спортивный директор «Интера» Марино Мариоттини узнал о Роналдо в 1993-м. «Совсем еще юный, но много забивает и готов к трансферу», – сообщил советник по Южной Америке. Это не особо заинтересовало президента «Интера» Эрнесто Пеллегрини, но Мариоттини все равно полетел на товарищеский матч сборной Бразилии. И заключил соглашение с агентами Рейналдо Питтой и Александром Мартинсом. По нему «Интеру» требовалось заплатить за Роналдо миллион долларов.
«Но это не стоимость игрока, – объяснил Sports.ru Энцо Палладини, работавший тогда редактором Corriere dello Sport-Stadio. – Мариоттини привез этот договор Пеллегрини, и тот должен был отдать миллион агентам только за то, чтобы превратить бумагу в официальное предложение. Дальше пришлось бы договариваться с «Крузейро».
Пеллегрини отказался, а Роналдо очутился в ПСВ, но после двух лет в Голландии снова оказался на рынке. Тогда уже замялся преемник Пеллегрини – Моратти.
«Мой отец (владевший «Интером» в 1955 – 1968 годах) был близок к покупке Пеле, но трансфер сорвался из-за поджога офиса «Сантоса», – говорил Массимо. – Я перенял папину решимость, но Роналдо стоил слишком дорого – покупать его летом 1996-го было бы неразумно».
Моратти сделал это через год. Когда получил финансовую поддержку компании Pirelli. Она купила 14% акций «Интера» и грезила южноамериканским рынком.
Откуда взялся Джиджи Симони?
Перед этим Массимо уволил английского тренера Роя Ходжсона. Тот вывел «Интер» из мрака (три года вне топ-5 Серии А) на третье место, но был закидан монетами и зажигалками после поражения в финале Кубка УЕФА. В двух оставшихся турах чемпионата командой руководил спец по вратарям Лучано Кастеллини.
С новым тренером Моратти определился за месяц до того, как убрал Ходжсона. Выбор внезапно пал на Джиджи Симони, чей «Наполи» превзошел «Интер» в полуфинале Кубка Италии. Узнав о договоренности тренера с другим клубом, босс «Наполи» Коррадо Ферлайно уволил его за несколько недель до финала (проигранного потом «Виченце»).
На это Симони ответил уводом в «Интер» почти всей неаполитанской защиты – Мауро Миланезе, Чиччо Колоннезе и Андре Круса. И, как вскоре выяснилось, слегка переборщил. Что объяснимо – топ-клубы он раньше не тренировал.
За двадцать с лишним лет тренерской работы Симони прославился только продвижением команд в Серию А, а за пять лет до приглашения Моратти работал с «Каррарезе» в четвертой лиге. Зато там Джиджи переборол стресс из-за развода и встретил новую любовь – журналистку Монику.
Она и спросила его после неудачных товарищеских матчей лета-1997: «Перевозить вещи в Милан или не спешить?»
«Директор «Интера» Сандро Маццола предупредил меня: «В «Интере» важны все матчи, даже товарищеские, – а мы тогда уступили и сыграли вничью в Англии, – вспоминал Симони. – Чемпионат еще не начался, а кресло подо мной уже шаталось».
Как в семье Симони появился брат Тарибо Уэста?
Легкая качка ощущалась и в отпуске перед тем сезоном. Симони отдыхал на Сардинии, вратарь Пальюка на Корсике, а Средиземное море их объединило. «Мы с моей девушкой и парой друзей отплыли, бросили якорь, и вдруг я услышал, как меня зовут из другой лодки, – рассказывал Пальюка. – Это был Симони – невероятно! Я перебрался к нему, и мы двадцать минут обсуждали будущий сезон. Там был и его сын – бедняга Адриано, разбившийся насмерть через несколько лет. Возвращаясь от Симони, я подумал: «Нам повезло с новым тренером».
Чуть меньше Пальюке повезло с соседом по номеру. Купленный в «Осере» нигерийский защитник Тарибо Уэст просил приглушать телевизор во время своих молитв, а по ночам хрустел яблоками и шумно болтал по телефону. Пальюка пожаловался Симони, и тот вызвал Уэста. «Да, мистер, это правда, – сказал Тарибо, – я говорю по телефону. Но он-то вообще курит в комнате».
Симони предложил: «Успокойтесь и найдите компромисс».
После победы в Кубке УЕФА-97/98 защитник Луиджи Сартор подарил тренеру черного лабрадора, которого назвали Тарибо. Говорят, он даже родился в тот же день, что и нигерийский защитник, – 26 марта. Пес радовал Джиджи с Моникой четырнадцать лет. Звоня потом Симони, Уэст спрашивал: «Как там мой брат?»
Джоркаефф вспоминал: «Однажды я привез на тренировку своего лабрадора. Он целый час носился по полю и пытался отобрать у игроков мяч. Еще немного, и он стянул бы с них шорты. Все повеселились, и на следующей тренировке я насчитал уже семь собак.
Им оборудовали вольер и поставили миску с едой. Мне нравилась атмосфера в «Интере». Когда тренер заставлял нас бежать двадцать минут или звал на тактическую лекцию, мы ворчали. Тогда он разрешал нам просто поиграть в футбол».
«Мы выходили на поле базы в половине третьего, а разъезжались в половине восьмого, – добавил Морьеро. – Нам не хотелось расставаться: тренировка заканчивалась, и мы играли дальше в свое удовольствие. Не знаю, как Джиджи это удавалось, но запасные игроки любили его даже больше основных. Мы были такой сплоченной командой, что дружно пели, выходя на поле – все, кроме сурового Бергоми по кличке Дядя».
Почему «Милан» отдал «Интеру» Морьеро?
Веселый альтруист Морьеро олицетворял дух того «Интера». Он был трудолюбивым крайком, нравился Земану, но после трех лет в «Роме» собрался в Англию.
Тренер «Вест Хэма» Реднапп и президент «Ковентри» Ричардсон предложили ему по два миллиона фунтов. Выслушав их, агент Морьеро д’Ипполито позвонил директору «Милана» Брайде. Тот, проконсультировавшись с Галлиани, согласился платить столько же.
«Завтра мы съездим на шопинг, а потом сообщим вам о решении», – сказал д’Ипполито англичанам и назавтра привез Морьеро, который ничего не подозревал и склонялся к «Вест Хэму», в офис «Милана»: «Контракт готов. Подписывай». Кекко послушался.
Тогда же Галлиани боролся за защитника Андре Круса. Подписав предварительное соглашение с «Миланом», тот последовал за Симони в «Интер». Но «Милану» после ухода Барези Крус был нужен позарез, а «Интер» имел на его позиции Бергоми с Фрези.
Решили не ссориться: отпустив Круса, Симони выбрал из представленного Брайдой шорт-листа полузащитника, напоминавшего ему Бруно Конти (Джиджи тренировал его в «Дженоа»-75/76).
Морьеро, как всегда, узнал обо всем последним. И удивился не только тому, что вместо «Милана» надо ехать из отпуска в «Интер», но и пункту в новом контракте: полмиллиарда лир за попадание в сборную.
К двадцати восьми годам Кекко не вызывался ни разу, но после полугода с Симони был приглашен, во второй игре забил два мяча Чилаверту и отыграл в основе чемпионат мира-98.
Почему Морьеро платил в Москве за всю команду?
Симони играл в молодости на правом фланге и отлично понимал, как полнее раскрыть Морьеро. Ради него он перевел налево Хавьера Дзанетти и обязал одного из опорников (чаще всего Арона Винтера) прикрывать Кекко. Морьеро отплатил тренеру тремя важными голами в первых раундах Кубка УЕФА.
«Кекко превзошел мои ожидания и стал фундаментальным игроком команды, – отмечал Симони. – Он жертвовал собой ради партнеров, успевал в защите и атаке, а его шутки нравились всем сотрудникам клуба. Вспоминаю матч с «Пьяченцей». Я просил его играть в два касания и пасовать, но он передерживал мяч, и мы не могли забить. При счете 0:0 в середине второго я решил заменить его.
В этот момент Кекко овладел мячом и понесся к воротам «Пьяченцы». Я крикнул ему: «Пасуй!» – но он уже ничего не слышал. Он пробежал как в детстве по апулийском пляжу. Вдохновенно, инстинктивно обвел множество соперников и забил шедевральный гол. А потом сказал мне с улыбкой: «Ну что, мистер, накажете меня?»
Нападающий Иван Саморано назвал Морьеро клеем, соединившим отличных игроков в прекрасную команду. Его приколы в раздевалке – лучшим лекарством от стресса. А привычку чистить бутсы авторам голов – символом самоиронии и жертвенности.
С передач Морьеро и Саморано Роналдо забил два мяча «Спартаку» – на динамовском огороде в полуфинале Кубка УЕФА. Невеста Дзанетти Паула согревалась на трибуне водкой, Пальюка вышел на поле в утепляющей повязке, а влажные кудри Морьеро обледенели, но в остальном – никаких неудобств: Кекко все детство играл в Лечче на таком же ужасном поле.
«Победу мы отмечали в московском клубе, недалеко от нашей гостиницы, – вспоминал Кекко. – Собрались почти полным составом, но почему-то лишь я запасся долларами. Поэтому только и слышал: «Заплатишь за меня?» И, конечно, всегда соглашался. Кое-кто перебрал, и я тоже был не очень трезв, когда мы позже обычного ввалились в отель и наткнулись на Моратти с Симони.
Они все еще обсуждали матч и уставились на нас с подозрением. Но и там мы проявили себя как команда: как ни в чем не бывало дружно прошли к лифтам, а я лишь улыбнулся боссам и пожелал спокойной ночи (мне тогда не стоило много говорить)».
Что Симони позволял Роналдо?
Перед матчем в Москве Симони удивил футболистов просьбой больше играть низом, чтобы использовать лучшие качества Роналдо. Короче, играть как всегда в том сезоне, а не примитивно, как вроде бы полагалось на кочкодроме.
Роналдо оправдал смелую ставку и после матча подарил тренеру майку с десятым номером. Симони так и хранил ее больше двадцати лет – не стирая, храня дух важнейшего матча того турнира (Морьеро считал, что именно на «Динамо», а не на «Парк де Пренс» в мае, «Интер» выиграл Кубок УЕФА-97/98).
Только Роналдо Симони разрешал пить кока-колу и работать на двадцать процентов меньше остальных. Но преподносил это так, что другие игроки не злились, а пели в раздевалке: «У нас есть Феномен!»
В Серии А Роналдо страдал от слишком плотной опеки (и не забивал весь январь—98), но в то же время, по словам Винтера, пугал многих соперников одним только присутствием на поле.
Сравнивая Роналдо с Бергкампом, покинувшим «Интер» в 1995-м, Бергоми говорил: «С приходом Феномена мы вернулись к традиционной итальянской системе. Катеначчо с либеро, которым был я, и Роналдо в центре атаки. И побеждали, потому что бразилец – в отличие от Бергкампа – адаптировался к итальянскому футболу».
«В той команде был один герой – Роналдо. И одна тактика – отдать мяч Роналдо, а потом бежать и обнимать его, – рассказал Sports.ru журналист Энцо Палладини, который провел тот сезон рядом с «Интером» и написал потом биографии Роналдо и Рекобы. – Таков был футбол Симони: осторожная защита, быстрый выход из обороны, два простых паса и один вертикальный.
Симони любил чернорабочих: Миланезе, Колоннезе, Зе Элиас, Симеоне... Он даже Винтера превратил в работягу. А Роналдо не любил работать. На тренировках ему нравилось только обводить в одиночку четверых».
Я перепроверил у Палладини факт, вычитанный в биографии Симони: «Правда ли, что в раздевалке лидерами того «Интера» были Симеоне, Бергоми и Пальюка?»
«Насчет Симеоне – правда, – сказал Энцо. – Диего был очень влиятелен. При необходимости мог выступить и против Роналдо. Бергоми лидером не был. У Пальюки было больше авторитета. В конце апреля 1998-го они обрушились на Липпи после скандальной победы «Юве» в решающем матче чемпионата.
Возглавив через год «Интер», Липпи выгнал всех троих».
Как судья разрушил жизнь Симони?
«Интер» лишился лидерства после январского проигрыша «Бари», но весной выдал серию из шести побед и перед матчем на «Делле Альпи» отставал от «Юве» всего на одно очко.
Многие футболисты «Интера» винят в поражении 0:1 судью Чеккарини, не поставившего пенальти за фол Юлиано на Роналдо, но Симеоне уверен: если бы после потери мяча Уэст не остался в атаке и не освободил зону для Дель Пьеро, открывшего счет, «Интер» победил бы при любом судействе.
А тренер Симони настаивал: «Чеккарини разрушил мою жизнь, не назначив тогда пенальти. Мы бы выиграли чемпионат, и я бы еще долго работал с ребятами из «Интера». А что получилось? Чеккарини подал на кого-то в суд из-за той игры и привел меня как свидетеля. Я честно рассказал: на поле творилось много непонятных вещей, нам отказали в явном пенальти, но доказательств нечестности Чеккарини у меня нет. Благодаря моим показаниям он выиграл дело и получил много денег».
Уходя с того матча до финального свистка, Моратти заявил: «Я ожидал чего-то, но не столь наглого».
Через неделю, накануне финала Кубка УЕФА, жена Симони узнала от главреда Corriere dello Sport-Stadio Ивана Дзадзарони, что Моратти наймет вместо Джиджи Альберто Дзаккерони, взлетевшего с «Удинезе» на третье место.
Моника попросила не говорить мужу до финала, но тот и так догадывался. Волновался, не мог уснуть, а назавтра сказал в раздевалке Роналдо, казавшемуся слишком уверенным в победе: «Если выиграем – побреешь меня наголо».
После 3:0 – с голами Саморано, Дзанетти и Роналдо – Симони недолго порадовался с игроками на поле и ушел в раздевалку. Думал, это его последний матч в «Интере».
За что уволили Симони?
Но Дзаккерони принял «Милан», и Симони остался, а после отпуска представил новичков – Роберто Баджо, давнего фаната «Интера» Андреа Пирло, в последний момент перехваченного у «Пармы», и центрфорварда Николу Вентолу, до травмы колена игравшего круче Вьери.
Вроде усилились, но внутри что-то надломилось. После ноябрьских 1:3 во Флоренции «Интер» опустился на восьмое место. Дальше обыграли «Реал» с «Салернитаной», а Симони получил в Коверчано приз как лучший тренер года, но в тот же день узнал от Сандро Маццолы об увольнении.
«Моратти пригласил нас к себе, – вспоминал Пальюка. – Я, Роналдо, Симеоне, Бергоми и, кажется, Саморано пытались отговорить президента, но он хотел более зрелищного футбола. Ничего не поделаешь».
«Я сразу понял, что увольнение Симони будет иметь разрушительные последствия, – добавил Роберто Баджо. – Сменивший его Луческу ничего не мог изменить. Как и Кастеллини с Ходжсоном, тренировавшие нас весной 1999-го.
Прийти мог любой, но команды уже не было. С октября 1998-го говорили о приходе Липпи, и это отвлекало игроков. Многие уже не старались изо всех сил. Уверен, не обыграй мы в мае «Рому» 5:4 – вылетели бы из Серии А».
«В футболе все бежит слишком быстро, – признал Моратти. – Часто нет времени обдумать решения как следует. Я говорил Симони, что мне не нравились осенние матчи «Интера». Мне казалось, что команда деградирует.
Стоило проявить больше терпения, но я совершил ошибку, уволив Джиджи в день его награждения «Золотой скамейкой». С ним я выиграл первый трофей в «Интере» и запомнил ту команду как самую сплоченную».
Почему все испортилось?
И все же – почему «Интер» Симони так быстро испортился? Есть три версии.
Уязвленный апрельским поражением от «Юве», Моратти проявил нетерпение – после первых же осенних неудач договорился с Липпи (и убедился через два года, что Марчелло без Моджи – деньги на ветер). Отложенный приговор Симони отравил атмосферу в команде.
Бергоми в книге о Симони поделился другой мыслью: «В раздевалке что-то изменилось с приходом Паулу Соузы в январе 1998-го. Он немного нарушил наш баланс и сам это признает. Соуза – хороший футболист, но не подходил для игры «Интера».
Третью версию мне высказал Энцо Палладини: «Команда ухудшилась с приходом Роберто Баджо. Таким игроком сложно управлять любому тренеру – особенно такому неуверенному, как Симони. Моратти хотел, чтобы на поле одновременно выходили Баджо, Саморано и Роналдо. В результате Симони потерял контроль над собой и, следовательно, над командой».
В топ-клубы Джиджи больше не звали. Он принял «Пьяченцу», был встречен на «Сан-Сиро» овацией, но через пару лет докатился до чемпионата Болгарии. А Липпи запретил игрокам «Интера» называть Роналдо Феноменом, обвинил их в страхе перед «Юве» и был уволен после первого тура сезона-00/01.
Симеоне утверждал: «Симони дал нам понять, что такое командная игра. Никто в раздевалке не был против него. У Джиджи я научился управлять командой так, чтобы развивать каждого игрока».
А Роналдо – после смерти Симони в мае 2020-го – написал в инстаграме: «Джиджи был для меня не просто тренером. Он был мудрым человеком, который не приказывал, а объяснял. Я запомню его улыбчивым и спокойным. Как на рождественской фотографии, где он дирижер, а мы – оркестр.
С ним мы должны были выиграть больше. Но мы cделали то, к чему он призывал, – побеждали дружно. Спасибо, тренер. Ты научил меня большему, чем мог себе представить».
Мой телеграм-канал
Фото: inter.it; facebook.com/sasha.filipenko.9; РИА Новости/Владимир Родионов; Gettyimages.ru/Allsport UK, Ben Radford /Allsport, Ruediger Fessel/Bongarts; commons.wikimedia.org/Shaun Botterill/Allsport
Источник: sports.ru
